В Петрозаводске в 38-й раз прошли международные сборы программистов, которые являются одним из заключительных этапов подготовки к чемпионату мира по программированию. В интервью «АиФ» организатор сборов профессор Владимир Кузнецов рассказал, как удаётся готовить востребованных программистов и в каком состоянии находится отечественная система школьного и высшего образования.
Время первых
Антон Соловьев, «АиФ Карелия»: Владимир Алексеевич, другим ничего подобного сделать не удалось. Почему?
Владимир Кузнецов: Действительно, по оценке бессменного организатора студенческого командного чемпионата мира, профессора Билла Паучера из американского университета Алберто, сборы программистов в Петрозаводске беспрецедентны в мире. Кто его знает, почему? Может быть, в шутку стоит сказать: здесь есть я и ректор ПетрГУ Анатолий Воронин, а в других местах – нет.
– А как все начиналось?
– 1996 год, первые командные студенческие соревнования по программированию в России, организованные ИТМО. Вуз, который подготовит команду, может получить 50 тысяч рублей. Анатолий Викторович обращается ко мне. Я соглашаюсь, но к чему и как готовить, толком не знаю сам. Студенты занимались пару месяцев и не очень удачно выступили. Но вернулись с желанием занятия продолжить. А как? В те годы не было ни интернета, ни хорошей локальной сети, ни литературы. Что было делать? Провели первые сборы на базе ПетрГУ «Урозеро». Вместо охраны в комнате с дорогими казенными компьютерами спал дежурный, держа под подушкой топор, охотничий нож и газовый баллончик. На следующие сборы осмелились пригласить ведущую команду СПбГУ, которая тренировалась под руководством Андрея Лопатина (одного из разработчиков «ВКонтакте» и Telegram, двукратного чемпиона мира по программированию – прим. ред.). Ребята были на голову выше нас, но быстро подружились с нашими студентами и многому их научили. В 2002 году команда нашего университета впервые вышла в финал чемпионата мира и сразу заняла 18-е место.
– Но в чём же всё-таки секрет успеха?
– В том, что мы первыми нашли удачный формат занятий, получили поддержку руководства ПетрГУ и сумели привлечь внимание сильнейших команд и тренеров, которые не жалели сил и времени для работы с участниками. Студенты ПетрГУ восемь раз участвовали в финалах чемпионатов мира, завоевав комплект серебряных и два комплекта бронзовых медалей. В 2009 году наши студенты стали абсолютными победителями чемпионата России, опередив не только все вузы страны, но стран СНГ.
– Многие подумают, что таких результатов вам удалось добиться за счёт особого финансирования.
– Конечно, нас поддерживает университет – предоставляет компьютерные классы, транспорт. Руководство республики финансирует приобретение кубка, министерство образования – сборы школьников. Федеральные власти, к сожалению, уже много лет ничем не помогают. Несколько лет назад наши студенты попробовали составить заявку на грант на проведение сборов. Заявка была поддержана, однако наши полтора миллиона получили не мы, а московская компания «Рарика», которая ничего подобного никогда не проводила, да и в принципе провести не могла. Во время форума на Селигере нашему студенту удалось прорваться к микрофону и публично рассказать об этом министру образования России. В ответ прозвучало: «Надо разобраться». Но, конечно, никто не стал заниматься такими пустяками. А вот для наших студентов такой исход стал тяжёлым ударом и разочарованием в справедливости. Сборы организуются преимущественно на оргвзносы участников. Хотя имеются спонсоры, например, компания «Яндекс» много лет финансирует участие в сборах российских команд.
Жертвы ЕГЭ
– Со школьниками работаете?
– Да, более 20 лет. По сути дела, организован учебный конвейер, когда старшие студенты учат младших, а те – школьников. Подготовка школьников – трудоёмкая работа, которую можно назвать даже не дополнительным, а альтернативным образованием. Ведётся она без оплаты труда, силами энтузиастов.
– А у других финансирование было?
– Похоже, что везде примерно одинаково. Несколько лет назад команда программистов одного федерального вуза прошла в финал чемпионата мира, но финансировать эту поездку в университете отказались. А если команда пропускает финал, вуз на много лет лишается права участия в соревнованиях. Поэтому тренер команды на свои деньги отвёз студентов, а вернулись они чемпионами мира. Жаль, что об этом так и не узнал Путин, который принимал победителей. К слову, тренер получил выговор, у него оказалось недостаточно публикаций.
– Может быть, тогда критерии оценки работы программистов-математиков нужно пересмотреть?
– Как раз у математиков-программистов всё в порядке. Серьёзные компании, принимая на работу, как правило, ориентируются не на корочки дипломов, а на реальный потенциал претендента. Поэтому и система образования требует серьёзной перестройки. Никому не нужны как «жертвы ЕГЭ» – выпускники школ, действующие по шаблону, так и преподаватели, которые сами не работали над серьёзными практическими проектами. Из вузов уходят не только слабые студенты, которые не могут или не желают учиться, но и сильные, которые разочарованы в содержании или в исполнении образовательных программ. Тем более что самые способные начинают работать, будучи студентами уже 3-4 курсов, а олимпиадники ещё и в серьёзных компаниях.
Буфер для молодёжи
– То есть подходы к обучению должны быть другими?
– В современном в вузе не место школярству. К примеру, если студент-олимпиадник до 40 часов в неделю решает олимпиадные задачи, стоит ли ему навязывать десятки несложных лабораторных работ? Дать одну-две самые сложные, пусть за вечер сделает. Надо понимать, что студенты-олимпиадники половину семестра занятий пропускают из-за сборов, соревнований, тренировок. Иначе невозможно отстоять честь России.
– Тем не менее программисты выходят на рынок труда и создают готовые продукт, в отличие практически от всех остальных.
– Мы самый маленький город в мире, который участвует в финале международных олимпиад. Но это мы. А что другим делать? Политологам, скажем. Едешь в Финляндию, в ресторане официанткой работает русская девушка. Оказывается, закончила отделение международных отношений нашего университета. Говорит, ещё хорошо устроилась, многие работают нянечками. Наш бывший профессор-геометр Александр Иванов верно подметил, что российские университеты потихоньку превращаются в отстойники для молодёжи. Буферная зона между школой и работой.
– А что в школах?
– Даже говорить не стоит. Профессор А. В. Иванов, который вел нещадную войну с ЕГЭ, во многом прав. Я учу первокурсников, среди них есть сильные, которые закончили элитную школу либо готовились сами по себе, без участия школы. Но в основной массе школьная система подготовки хромает. Выпускники ПетрГУ, которые работают в районах учителями, говорят, что значительная часть детей просто не в состоянии ничему научиться. Это с одной стороны. С другой, скажем, если по какому-нибудь предмету нет ЕГЭ, то такой предмет в школе может оставаться только на бумаге.