До войны в Петрозаводске канализации не было. А вот благоустроенные многоквартирные дома со всеми, так сказать, удобствами были. Как так? Куда стекали «все удобства» от 3- и 4-этажных жилых домов Военведа и НКВД на ул. Гоголя и Дзержинского, от дома специалистов и дома Горсовета по пр. Ленина (нынешний д. 13), дома командного состава Кировской ж. д. (нынешний адрес Первомайский пр., д. 53), от всех трех бань в центре города? Наконец от железнодорожного ведомства, которое заливало стоками поля совхоза №1 (нынешний Октябрьский район). Считалось, что стоки шли через очистные сооружения.
Что это такое? В лучшем случае – биофильтр и хлоратор, да и то по неполной схеме. Без полноценного биофильтра и без выжимной трубы для удаления ила. Все это было отложено «до лучших времен».
Канализационную трубу бани № 2 (была такая около нынешнего памятника-пушки) просто вывели в Лососинку. Вообще все сточные воды двух бань на берегу реки и новой кирпичной бани на нынешней улице Красной должны были подвергаться постоянному известкованию в специальном отстойнике. Конечно, должны были, да как-то все откладывали...
В начале 1941 года горсовет запланировал: начать строительство канализации в текущем году. Однако летом началась война.
Больница – тоже источник инфекции…
Послевоенные дела с городской канализацией были плохи, особенно относительно больничного городка близ устья Неглинки. Он сбрасывал стоки 19 разрозненными выпусками (в том числе от инфекционных отделений) без всякой очистки в районе второго пояса санитарной охранной зоны городского водозабора.
Надо было срочно канализировать Первомайский район, железнодорожный район и поселок ДСК, поскольку эти территории особенно сильно загрязнял (кроме Кировской ж.д.) крупный «поставщик» опасных отходов – мясокомбинат. Все это давало большой процент вспышек кишечной инфекции именно в этой части города.
Санитарная статистика уже давно буквально вопила: заболевание брюшным тифом и паратифом за 1947 год – 439 случаев, (в том числе дети до двух лет – 183); за 1948 год – 544 случая (в том числе дети до двух лет – 301). Заболевание малярией за 1947 год – 243 случая; за 1948 – 541 случай. Железнодорожники даже запланировали «противомалярные мероприятия: выявление и лечение маляриков, засетчивание и пологизация марлей (сетки на окнах и пологи для кроватей) общежитий, детских и лечебных учреждений».
Промышленные стоки попадали и в водозабор. 30 ноября 1962 года в водопроводной воде вдруг обнаружились подозрительные взвешенные частицы. Анализы показали, что эта муть представляет собой частицы коры и опилок, соли сульфата. Вода имела явно выраженный гнилостно-древесный запах.
Виновника загрязнения выявили достаточно быстро. ДСК сбросил через свою хозфекальную канализацию до 10 тонн древесного волокна от цеха древесно-волокнистых плит. Цех был немедленно остановлен, но вода в Петрозаводской губе еще долго оставалась некондиционной.
Опасное место превратить в стадион
Сточные воды из временной канализации Закаменского района спускались в пойму Лососинки у Лобановской плотины, а из центральной части города – в Неглинку в районе ул. Кирова. Одна из самых загрязненных стоками территорий фактически располагалась в центре – в пойме реки Лососинки между нынешним мостом на Мерецкова и началом ул. Калинина. Там еще до войны оформилась заболоченная местность с многочисленными лужами и чахлыми кустиками. Туда пацаны из района к/т «Сампо» и Закаменского района по весне бегала ловить тритонов. Летом речка в этом месте служила им местом для купания, поскольку никто не информировал о постоянно скапливающейся там заразе. Только на рубеже 50-х и 60-х это мокрое место решили засыпать и приспособить под большой стадион.
Строительство главного канализационного коллектора велось с 1949 года, с остановками и переделками. Это большая труба, по которой городские сточные воды самотеком должны были пойти до очистных сооружений в Выгойнаволоке. Для этого самотека надо было также построить насосные станции перекачки, чтобы из низин перебрасывать стоки повыше, в камеры гашения. На это уходило много времени, денег и труда. Только в 1979 году все основные работы завершились. Город впервые полностью избавился от «самозагрязнения» собственными отходами.
Получилось так, что строительство очистных и стадиона «Спартак», бывшее некогда местом, опасным для здоровья, шло параллельно и очень медленно. То есть и то и другое были городскими долгостроями.
Про двадцатилетнюю (с 1964 по 1984 годы) историю сооружения «Спартака» ходил такой анекдот. В конце 70-х экскурсоводы даже с некоторой гордостью показывали гостям знаменитый долгострой — стадион около ДК ОТЗ. После одной такой экскурсии присутствовавший среди интуристов искусствовед в штатском строго предупредил гида, чтоб он не позорил город и не заикался о времени строительства.
На следующий день очередная группа поинтересовалась, почему им ничего не сказали о во-о-он том сооружении. Что это у вас будет? Гид изобразил крайнее удивление и развел руками: «Не знаю, вчера на этом месте ничего еще не было!»