До войны и примерно до начала 1960-х жители Петрозаводска катались по озеру на весельных деревянных лодках. Все они были одного типа – длиной, как правило, около шести метров (лодки побольше считались грузовыми), но выглядели как с конвейера – с одинаковыми крючковатыми носами.
Лодка для огромного озера
Такими лодками со времен средневековья обзаводились все, кто собирался рыбачить в открытом Онего или перевозить грузы по озеру. Выходить на других хотя бы в район Ивановских островов было просто опасно. Сейчас такие лодки именуют «кижанками», что не совсем корректно. В принципе это была просто хорошая мореходная лодка, издавна идеально приспособленная для нашего огромного озера.
Подобные онежские лодки шили крестьяне и в Заонежье, и по всему западному и восточному побережью озера: от Кондопоги до Вознесенья, от Повенца и вдоль всего пудожского берега. А многотысячный Петрозаводск удовлетворял свои потребности за счет ближайших приозерных селений. В частности – «мореходно»-рыболовецкого Заозерья и Ялгубы. Там в 1930-е годы работали настоящие судоверфи, выпускавшие корпуса малых рыболовецких ботов и онежские лодки. Большой по северным меркам город Петрозаводск покупал лодки большей частью не в Заонежье, а у себя под боком, в Заозерье. Поэтому за рынок сбыта логмозерским лодочникам нечего было беспокоиться. Свои лодки они называли логмозерками.
Заозерская верфь
После войны «Судострой» продолжил выпуск рыбацких лодок в качестве товаров народного потребления. В 1962 году судоверфь была признана убыточной и закрыта. Примерно в эти же времена работала подобная колхозная верфь и в Заонежье, на Волкострове.
Прочность и надежность
Конструкция и обводы заозерской рыболовецкой лодки почти ничем не отличаются от заонежской лодки-кижанки: такие же заостренные нос и корма, плавное расширение бортов к середине. Это определяет хорошую обтекаемость корпуса, следовательно, ходкость судна, а длина идеальным образом соответствует длине онежской волны. На ней можно ходить под парусом не только при попутном, но и в полветра, лагом к волне.
Ранее доски-набои сшивали «вицей», распаренными еловыми корешками, затем стали применять гвозди. Ребра-шпангоуты логмозерки поставлены даже чаще, чем у кижанки: через 30-32 см в отличие от 40-45 см по заонежским «стандартам». То есть конструкция логмозерки более соответствовала открытому озеру
Логмозерские онежские лодки имели фирменное отличие. Носовую полупалубку заозерцы зашивали не как кижане – не поперечной, а диагональной зашивкой из 3-4 досок, причем до войны все чаще стали сверху прибивать лист жести. Остальных отличий можно насчитать совсем немного. Разве что маленькие частности: заозерцы, в отличие от заонежцев, в носовую кокору не вставляли деревянный палец. Для вытаскивания лодки на берег они в просверленное отверстие вдевали веревочное кольцо или железную серьгу.
Хорошо просмоленные логмозерки и кижанки при правильном уходе служили довольно долго – до 30 лет.
Вяйнямейнен плавал на логмозерке
После войны Соломенное и Заозерье стало настоящей большой мастерской для начинающего художника-графика. Девятнадцатилетний москвич, вчерашний студент Высшего художественно-промышленного училища Мюд Мечев неожиданно для маститых профессионалов выиграл престижный конкурс на иллюстрирование «Калевалы» и приглашение приехать в Петрозаводск. Из всех мест в окрестностях города для будущей работы над эпосом он выбрал поселок Соломенное. А ближе всего художник сошелся с настоятелем местной церкви отцом Александром (Александром Степановичем Ермолаевым). Он и послужил прототипом главного героя «Калевалы» – мудрого старца Вяйнямёйнена. Отец Александр позировал молодому художнику многократно: с кантеле или луком в руках, на берегу озера, на поляне и в рыбачьей лодке. Присмотритесь к иллюстрациям к «Калевале» 1956 года издания. Там все главные герои эпоса бороздят водные просторы в местной логмозерке. Все ее отличительные признаки налицо – диагональная зашивка носовой полупалубки и веревочное кольцо для вытаскивания на берег. Уж захочешь, да не спутаешь!