Революция 1917-го года и последовавшая вслед за ней гражданская война оказались благодатным временем для людей с авантюрной жилкой. Социальные лифты действовали как попало, вчерашние батраки становились министрами, чернорабочие - командармами, а полковник британской армии Филипп Вудс едва не стал первым королём Карелии.
Интернационал интервентов
Но сначала немного о ситуации, сложившейся на тот момент в регионе. В декабре 1917 года Финляндия провозгласила свою независимость от России, и в стране тут же началась своя гражданская война. «Белые» финны в поисках союзников против «красных» финнов обратились к Германии, и немцы пришли на помощь, разгромив финскую Красную армию. Более того, победители при поддержке своих германских покровителей и союзников вторглись уже в пределы Карелии. Это, в свою очередь, встревожило Великобританию: Первая мировая война продолжалась, и успехи финско-немецких войск на севере грозили британцам серьёзными неприятностями.
Поэтому Антанта решила высадить в Мурманске военные части, которые могли бы предотвратить дальнейшие успехи противника - в числе интервентов оказался и полковник Филипп Вудс, ирландец и профессиональный военный. Впрочем, кого только не было тогда на российском севере - англичане, французы, итальянцы, греки, сербы… и даже еще более экзотические народы, входившие в состав Британской империи.
Вот как описывает в своих мемуарах их впечатления от Мурманска сам Вудс.
«…возникла неожиданная проблема: индийский экипаж «Марселя» решил умереть. Они говорили, что попали в ад. Солнце не всходило и не садилось, и это самым очевидным образом не позволяло им читать свои молитвы, без которых у них не было никакой надежды обрести вечное спасение. Корабельные офицеры тщетно умоляли их и молились за них - ничего нельзя было добиться ни насилием, ни уговорами. Я думаю, что примерно четырнадцать индийских моряков успели достичь поставленной перед собой цели, после чего другие отказались от мысли о присутствии в царстве Аида. Возможно, оставшиеся в живых просто были не столь твердолобыми».
Странная компания
Сам Вудс, в характере которого явно присутствовала авантюрная жилка, наоборот, очень быстро адаптировался к суровым условиям Крайнего севера. В его мемуарах можно найти меткие, хотя иногда и обидные, наблюдения касательно российского быта (к примеру, несколько раз проговаривается, что русские совершенно не ценят пунктуальность), с другой стороны, полковник искренне восхищается гостеприимством и твёрдостью характера северян.
Взошла же звезда ирландца после того, как он неожиданно для себя очутился во главе т.н. «Карельского легиона».
«…с генералом завела разговор группа из примерно тридцати мужчин дикой внешности, в косматых медвежьих шапках и тулупах, ощетинившихся ножами, топорами и неизбежными усами. Генералу с большим трудом удалось сохранить серьезное выражение лица при виде этой странной компании. Посовещавшись со штабом, он вызвал меня в свой вагон и сказал: «Вудс, те парни, что со зловещим видом стоят на улице, - карелы. Они просят оружие, немного еды и офицера, который смог бы руководить ими. Их цель - очистить свою страну от финнов, которыми руководят немецкие офицеры».
Внешний вид будущих подчиненных Филиппа Вудса не испугал, он искренне привязался к своим подчиненным, карелы платили ему тем же, и вскоре ядро будущего полка уже состояло из 65 умелых, крепко сложенных мужчин, каждый из которых к тому же был отличным стрелком.
Однако этого оказалась слишком мало для освобождения севера Карелии от врагов, которых, по разным оценкам, насчитывалось от 5 до 20 тысяч человек. Поэтому из полка во все стороны отправились вербовщики, уговаривавшие карел примкнуть к вооруженной борьбе, и вскоре под командованием английского полковника оказалось около 500 человек. Любопытно, что к полку присоединились и женщины, которые взяли на себя готовку, медицинское обслуживание, а также транспортное сопровождение (именно карелки садились на вёсла, когда подразделение двигалось по рекам).
При этом никаких амурных вольностей не дозволялось.
«Произошло лишь одно легкое нарушение приличий: Джонстон, мой рыжий денщик и прирожденный комедиант, как-то сделал вид, что помогает улыбчивой поварихе ставить на костер котел, а сам попытался обнять ее. Его голова раскалывалась еще несколько часов от игривой оплеухи, которую отвесила ему за эти вольности покрасневшая леди», - вспоминает Вудс.
Война без правил
Любопытно, что именно полковник придумал первую, собственно, карельскую эмблему, взяв за её основу ирландский трилистник. Именно карельский полк своими успешными действиями сумел выбить финнов с захваченных территорий. Правда, гражданская война (которой и была фактически эта кампания) велась по совсем иным правилам.
«Захват Лусалмы был ужасающим примером того, насколько безжалостно карелы вели войну. Нельзя не отдать должное блестящему военному таланту карельского офицера, проведшего эту операцию, однако в самом бою совершенно не признавались гуманные принципы ведения войны, за исключением одного, и то сомнительного, но применяемого обеими сторонами: когда быстрая смерть предпочиталась краткому и чрезвычайно мучительному плену…сложно забыть резню в Лусалме, где враг был окружен, вытеснен на узкий песчаный берег и перебит до последнего человека, причем никто не предлагал и не просил пощады», - вспоминает Вудс, добавляя, впрочем, что не ему судить людей, чьи дома были сожжены, а женщины уведены врагами.
После того как финны и немецкий штаб были выбиты из Вокнаволока, отступление противника превратилось в настоящее бегство. Карельский полк вышел на старую границу между Финляндией и Карелией, где была организована сильная пограничная стража. Сам Вудс вернулся в Кемь, где ему предстояло пережить, возможно, самое сильное искушение в его жизни.
Искушение короной
Примерно через год, в начале 1919 года, делегация карелов передала Вудсу петицию к английскому королю, с просьбой принять Карелию в своё подданство. Решение делегаты обосновали следующим образом: «До нашествия в пределы нашей родины финнов-белогвардейцев Корелия уже несколько столетий находилась под властью России. Но вот вспыхнула революция, которая улучшающего нам не дала, хотя от ней мы многого ждали. Затем в пределы Корелии вторгнулись финны-белогвардейцы и большевики с целью насильным образом покорить Корелию и присоединить к Финляндии, но тогда мы явились к Командующему Войск Британских в Мурманске и, получив винтовки и патроны, своими маленькими силами изгнали количеством в несколько сот больше своих сил противника».
Карелы заявили, что не хотят ни присоединяться к Финляндии, ни оставаться в составе большевистской России, а потому свои надежды возлагают на английское правительство. Когда же Великобритания отказала им в этой просьбе, лестное предложение возглавить карельское национальное движение и стать королём Карелии получил сам... Филипп Вудс. Можно представить, что творилось в душе ирландца.
Тем более что опереться ему было на кого. «Я был тронут их доверием и верностью, которые были косвенным комплиментом моему руководству... Было бы нетрудно найти необходимое число британских младших офицеров, так как те, кто служил в Карельском полку или был по долгу службы связан с карелами, испытывали сильное желание остаться в этой стране», - рассказывает Вудс. Но здравый смысл победил. Профессиональный военный - он понимал, что ресурсов для военной победы ему не хватит.
К концу 1919-го года английский корпус эвакуировался из России, а с юга на север Карелии наступала Красная армия. Карельский полк был распущен, а его личный состав позже принял участие в новом витке гражданской войны на севере. Часть карел участвовала в восстании против Советской власти в 1922-м году, а часть, наоборот, примкнула к РККА и позже вошла в состав Карельской егерской бригады, просуществовавшей с 1925 по 1935-й годы. Вудс вернулся в Великобританию и в 20-30-е годы активно занимался политикой, не снискав, впрочем, на этот поприще особого успеха. На старости лет он превратил свое увлечение дизайном в бизнес, скончался в 1961-м году. Карельская эпопея так и осталась венцом карьеры этого талантливого авантюриста.
Цитаты по изданию «Карельский дневник» Филиппа Д.Вудса .