Равнодушие и чистоган. Реставрация памятников стала лишь бизнесом

В начале августа в Кондопоге произошло прискорбное событие – сгорела Успенская церковь. Страна утратила уникальный памятник деревянного зодчества Заонежья второй половины XVIII века. Произошедшее вскрыло целый ворох проблем в вопросе сохранения культурного наследия. Вопиющий непрофессионализм и загубленные традиции реставрации – лишь некоторые из них.

Равнодушие и чистоган

Десять лет назад правительство страны лишило власти в регионах права проводить конкурсы на реставрацию памятников архитектуры. Поиск реставраторов стал делом исключительно министерства культуры. Безусловно, логика в таком решении была, однако привело оно к печальным последствиям. Выигрывать тендеры и получать заказы на восстановление объектов культурного наследия стали крупные компании, единственной целью которых оказалось получение бюджетных денег. О профессионализме – не говоря уже о радении за дело – речь попросту перестала идти.

«Буквально два дня назад один из таких подрядчиков приехал на объект знакомиться с результатами работы за год, – рассказывает Виталий Скопин, директор архитектурно-реставрационного центра «Заонежье». – А там ничего. Пустое поле. Я задаю ему вопрос: «Скажите, пожалуйста, а как вы себя ощущаете? Вы заработали миллион восемьсот, вложили 12 миллионов, но абсолютно ничего не сделали». А он в ответ: «Вы знаете, я совсем не представлял, что памятники деревянной архитектуры это так сложно. Оказывается, бывает, что и дорог нет. Но ничего страшного. У меня последний контракт на 170 миллионов, а следующий – на три миллиарда».

Другой вопрос – халатность. Зачастую подрядчики узнают о том, что реставрировать памятники архитектуры должны аттестованные специалисты, только после получения заказа. Поэтому в срочном порядке они передают заказ субподрядчикам, у которые такие специалисты есть. Однако через пять-шесть месяцев те вынуждены работы остановить, поскольку генеральные подрядчики никаких денег попросту не платят.

Ещё одна проблема – самоуправство. Как рассказывает Юлия Алипова, начальник управления по охране объектов культурного наследия республики, специалисты на местах проводят серьёзную подготовительную работу, готовят технические задания и подробно прописывают перечень работ, а исполнители работ всё переиначивают по собственному усмотрению.

«В результате мы получаем ущербные – иначе не назовёшь – проектные документации, руководствуясь которыми грамотно проводить работы по восстановлению памятников просто невозможно», – отмечает Юлия Борисовна.

Ещё один очевидный изъян рынка реставрационных работ – приступить к восстановлению памятника архитектуры может кто угодно. Главный критерий отбора – стоимость. Чем ниже, тем лучше. А требования к опыту и знанию региональной специфики никто не предъявляет. К тому же областные и республиканские комитеты культуры зачастую не могут достучаться до федерального министерства. Замечания о недобросовестности подрядчиков чаще всего оказываются неуслышанными.

Ещё пять-шесть лет назад в стране существовало десять коллективов, которые проводили научную реставрацию памятников. Она, к слову, другой быть не может. Они хорошо знали, как подготовить проект, заготовить материалы и отреставрировать памятник деревянного зодчества. Прекрасно разбирались в тонкостях отечественных и международных норм и правил в восстановлении объектов культурного наследия. Однако сегодня таких коллективов осталось лишь семь, только один-два из которых получают от министерства культуры заказы на выполнение работ.

Не помнящие родства

В то же время огульно обвинять созданную систему распределения заказов на реставрацию и крупные компании, оккупировавшие реставрационную отрасль, не совсем верно. Будь в стране достаточно мастеров по восстановлению культурно-исторических объектов, разве подрядчики отказались бы от найма профессионалов? Но таких мастеров становится всё меньше и меньше. Проблема комплексная.

«В Москве и Петербурге есть университеты и училища, которые готовят специалистов по реставрации каменных памятников, – говорит Юлия Алипова. – Однако реставраторов памятников деревянного зодчества не готовит практически никто. Есть только наработанный специалистами северо-запада опыт, а в целом реставрационная отрасль – в упадке. Речь идёт не только о специалистах-практиках, но и о тех, кто контролирует выполнение восстановительных работ».

Фактически, в деле подготовки специалистов по реставрации памятников деревянного зодчества остались только ремесленные бригады и колледж архитектуры, дизайна и реинжениринга в Москве.

«Всё остальное – фикция», – ставит неутешительный диагноз Виталий Скопин.

Как ни парадоксально, но в такой ситуации виноваты все. Ни в обществе, ни во власти, ни у подрядчиков нет понимания, что реставрация – это не только воссоздание внешнего и внутреннего убранства здания, но и тщательное следование тем приёмам и той технике строительства, которой придерживались мастера прошлого. Реставрация должна быть сродни исторической реконструкции. Должно не только воссоздать облик памятника, но и воспроизвести весь процесс его возведения. Только в таком случае мы получим подлинник, а не эрзац.

«Отсутствие понимания, что такое культурное наследие, – вот самая главная проблема, – говорит Александр Любимцев, заместитель директора музея-заповедника «Кижи» по реставрации. – Зачем мы восстанавливаем памятники? Затем, что памятники – это свидетели истории, они – следы культуры нашего народа. На памятниках мы воспитываем наших граждан, наших детей. И мы должны делать это на подлинном искусстве и на подлинной культуре».

Пробелы и нестыковки

Несуразица в законах и нормативах, призванных регулировать воссоздание памятников архитекутры, – ещё одна важная проблема. К примеру, отреставрированное или капитально отремонтированное здание должно отвечать современным требованиям пожарной безопасности, однако сделать это без ущерба для исторического облика памятника подчас оказывается невозможным.

«Скажем, в историческом здании просто нет физической возможности расширить стены, а по требованиям они должны быть шире», – приводит пример Александр Овчинников, полковник, заместитель начальника МЧС республики и начальник управления надзорной деятельности и профилактической работы.

Специалисты предлагают разные пути исправления ситуации. Один из них – придать венецианской хартии реставраторов юридическую силу. Это один из двух главных международных документов, закрепляющий стандарты охраны, сохранения и восстановления памятников архитектуры. К примеру, один из принципов, закреплённый в хартии, гласит: если современные нормы при реставрации повредят памятнику архитектуры, то такими нормами можно пренебречь.