В ближайшие выходные петрозаводского зрителя ждёт примечательная премьера. Музыкальный театр покажет оперу по мотивам повести Паустовского «Судьба Шарля Лонсевиля», тесно связанную с историей Петрозаводска. Впрочем, интересна она привязкой не только к месту, но и к нашему времени.
Большая редкость
Готовящийся к премьере оперный спектакль «Карельский пленник» чрезвычайно своевременен, а его появление на сцене Музыкального театра стало отнюдь не делом случая.
«Идея создания оперы по произведению Паустовского давно витала в воздухе, – рассказывает Елена Ларионова, директор Музыкального театра. – Уже было несколько попыток сценической реализации повести, но сделать это удалось только Музыкальному театру. Он уже долгое время испытывал потребность в постановке на основе национального материала. Имя Паустовского связано с историей Петрозаводска и нашего края. В его произведении сошлось всё, что нужно для воплощения хорошей сценической истории».
В то же время превратить повесть в оперу оказалось задачей не из лёгких.
«Воплощение такого произведения в музыкальном жанре – вещь чрезвычайно редкая и сложная, – отметил Александр Петров, режиссёр спектакля, народный артист России. – Непросто подчинить повесть внутренним законам оперы и драматургии. Мы свидетели рождения нового музыкального произведения. Главное тому подтверждение – артисты хотят исполнить партии «Карельского пленника». А это сегодня – большая редкость».
Бредём одиноко
Особый акцент создатели спектакля делают на намёках, которыми богат «Карельский пленник», и исторических аналогиях, которые он проводит.
«Одним из центральных персонажей постановки становится Александровский завод, который очень способствовал победе Петра над шведами, – развивает свою мысль Александр Петров. – Здесь одновременно делали пушки и ковали кандалы. Это очень важно для нас. Лонсевиль – первый декабрист. Вообще, персонажи повести прямо-таки говорят об устройстве жизни в России 2018 года».
Такого же мнения придерживается и директор Национального музея Михаил Гольденберг, выступивший историческим консультантом постановки.
«Создатели оперы не антиквары, они ищут современность в повести писателя, – говорит Михаил Леонидович. – Это уникальное произведение о том, как француз не понял России. А разве сегодня никем не понятые мы не бредём одиноко в мире?»
А был ли пленник?
Конечно, у публики могут возникнуть сомнения по поводу исторической достоверности музыкального произведения. «А был ли пленник?» – именно такой вопрос может не давать покоя слишком дотошному зрителю. В конце концов, образ прошлого формируют не архивы и документы, а деятели театра и кино. Однако директор Национального музея спешит развеять все сомнения.
«События того времени убедительно показывают: наша земля – не захолустье, а часть мировой истории, – говорит Михаил Гольденберг. – Здесь, в Петрозаводске, на двух площадях всё было. Свыше 400 французских военнопленных работали на Александровском заводе, и среди них вполне мог оказаться Шарль Лонсевиль. Повесть – вот главная правда».
Впрочем, вызывать беспокойство может не только историческая подлинность литературной основы оперы, но и название – «Карельский пленник». Почему «карельский»? Ведь в то время, о котором рассказывает повесть Паустовского, Петрозаводск был центром Олонецкой губернии. Однако никакого секрета здесь нет. Дав такое название спектаклю, его создатели провели параллели с известной поэмой Пушкина – «Кавказский пленник». Как известно, пушкинский герой – пленный русский офицер – оказывается очарованным черкесами. А вот какое впечатление – разумеется, в интерпретации петербургского режиссёра-постановщика – произведут русские на пленённого француза, зрителю ещё только предстоит узнать.
