Катафалк заказывали? В последний путь провожали с шиком

Сегодня тема рассказа самая что ни на есть житейская – похороны, ритуал проводов человека в последний путь. Сейчас это происходит почти келейно, то есть без лишних свидетелей, только родные и близкие. Иное дело послевоенные годы, когда чаще всего усопших провожали на кладбище из родного дома при большом стечении народа.

Причем сначала не только  из маленьких деревянных домиков петрозаводской окраины, но даже из квартир многоэтажных домов. Для этой цели предприятие обычно выделяло грузовую машину. Она на малой скорости везла свой печальный груз и сопровождавших его родственников. За грузовиком тянулась похоронная процессия. Затем небольшая часть провожающих размещались в автобусе или легковых машинах и ехали на сулажгорское кладбище.

Друг покойника

Ситуация изменилась с появлением специализированного транспорта для ритуальных услуг и с открытием городского траурного зала на Кирова, 40-а, а впоследствии – такого же зала на ул. Вольной. А вот как эти услуги выглядели в 1920-х – 30-х годах или сто-двести лет назад?

Приличные похороны для среднего класса включали затраты на соответствующие конные дроги или, если позволяли доходы, катафалк, запряженный парой коней с плюмажами и шорами. Его можно было заказать в похоронном бюро наподобие «Нимфы» или «Милости просим» (как в известном романе «12 стульев»). В 1920-х появились конторы попроще, например, «Друг покойника». Но родственникам все равно нужно было потратиться на конный экипаж.

Честно говоря, я не имел точных свидетельств о наших ритуальных обычаях конца 18, 19 и начала 20 веков, если бы не одна фотография. Она была сделана финским военным фотографом осенью 1941 года вблизи бывшего католического храма, превращенного советской властью в аэроклуб Осоавиахима. Вот тогда и стало понятно, как провожали состоятельных жителей нашего города к месту последнего приюта.

Иногда традиция торжественного проезда траурного кортежа от церкви до кладбища нарушалась даже не по воле родственников покойного. В 1878 году во время похорон бывшего горного начальника Олонецкого горного округа Н. А. Фелькнера рабочие Александровского завода вызвались особо почтить заслуги уважаемого человека. Они на своих плечах пронести гроб с телом от лютеранского храма до Старого немецкого кладбища. Тем не менее похоронный ритуал с конным траурным катафалком существовал везде, отличаясь лишь количеством лошадей, пышностью экипажа и числом провожающих.

Цилиндр и факел

Траурные колесницы имелись и у двух иноверческих церквей города – у лютеранской кирки и у римско-католического храма, который здесь называли костелом, поскольку большинство прихожан было уроженцами Царства Польского, по крайней мере – первое их поколение. Приезжали они в Олонецкую губернию не по своей воле, а в ссылку за прямое или косвенное участие в восстаниях 1831 или 1864 годов. Последняя волна вынужденных переселенцев была особенно многочисленной. Только в Петрозаводске в конце 1860-х проживало более 330 католиков. Неожиданный приток значительного количества людей европейской образованности оказался просто спасением для Олонецкого губернского правления с его хронической нехваткой грамотных управленцев и специалистов. Следовательно, все они были людьми не бедными.

 

 

Так вот, именно у католиков около храма (его нынешний адрес пр. Ленина, 11-а) под специально сооруженным навесом со стороны заднего фасада нынешнего роддома им. Гуткина до середины 1940-х стояли наготове похоронные дроги. Это такая длинная колесная платформа, богато украшенная резьбой и выкрашенная бронзовой краской «под золото».

В 1929 году эти дроги отвезли на Новое немецкое кладбище (ныне Парк железнодорожников на Первомайском проспекте) одного из замечательных наших земляков – польского дворянина Роберта Прушевского. Он был единственным высшим чиновником губернии, сохранившим свой пост (страховое дело) и в советское время. Был ли этот экипаж в эксплуатации в 1930-х – не знаю.

Точно знаю, что с 18 века для сопровождения таких дрог полагались возница и факельщики, одетые в специальные балахоны с широким воротником, на голове – цилиндр, а в руках – горящий фонарь в виде факела. Такого персонажа все помнят по довоенной джаз-комедии «Веселые ребята». Посмотрите на кадры вокального выступления героини Л. Орловой: она драпирована какой-то траурной попоной, с фонарем в руках и в цилиндре, украшенном конским плюмажем. Такое веселое обращение с похоронными атрибутами говорило само за себя: эпоха конных кортежей – все эти шоры, плюмажи и фонарщики в цилиндрах – закончилась навсегда!