Вернуть зрение. Война и мир доктора Шехмана

Божий дар талантливого окулиста сродни чуду. Не спорю, другие столь же высокопрофессиональные врачи могли даже спасти безнадежно больного, вернуть его к жизни. Но вернуть потерянное зрение – это впечатляло гораздо больше.

Не зря все, кто испытал на себе всю силу искусства доктора Ильи Александровича Шехмана, до конца дней благоговейно понижали голос при упоминании его имени. По крайней мере, так поступал один из свойственников, уроженец нашего города Павел Андреевич Галдобин. Он вернулся в Петрозаводск в 1921 году с Южного фронта после штурма Перекопа и утомительных погонь за бандами многочисленных украинских батек. Вернуться-то он вернулся, и даже живым, но уж никак не здоровым. Сыпной тиф сначала свалил его с ног и почти отправил на тот свет. У костлявой врачам его удалось отбить, но жить после этого не хотелось – тиф погасил зрение. И тогда его родные пошли на поклон к всесильному кудеснику Илье Шехману.

Больной запомнил на всю жизнь резкий запах мази, которой снабдил его доктор и научил, сколько раз на дню надо менять повязки. А уж когда эти повязки сняли, он долго боялся открыть веки – вдруг вместо прежнего многоцветного мира снова увидит какие-то мутные тени! Но за месяц лечения глаза совершенно очистились от затянувших радужку пленок и помутнений. До конца своих дней Павел Галдобин ни разу не жаловался на зрение и до преклонного возраста обходился без очков.

 

 

Чьих будешь?

Откуда и когда взялось у парня из маленького северного городка тонкое и глубокое искусство врачевания? Во-первых, даже горожанином он был не всегда. Честно говоря, таинственно и не очень понятно его появление в губернском Петрозаводске. Так кто же вы, доктор Шехман? Единственный, балованный и благополучный сын петрозаводского купца второй гильдии Александра Алексеева Шехмана?

Что был такой купец, это точно. Встречалось мне его имя в архивных делах. Например, собственноручное прошение насчет открытия трактирного заведения вблизи общественной пристани в мае 1877 года и удивительно корявая подпись самого просителя. Есть не подтвержденные документально сведения о том, что Илья был приемным сыном упомянутого негоцианта. Такое часто бывало среди бездетных промышленников и богатых купцов. Например, богатей Марк Пименов за неимением собственных детей передал свое немалое состояние племяннику. А Шехман, говорят, предпочел взять на воспитание сына  одного многодетного заонежского крестьянина. Слов нет, воспитал он его как родного, на славу и дал прекрасное по тем временам образование. Сначала гимназическое, потом университетское.

К своему отчиму Илья Александрович, говорят, относился с величайшим почтением, но когда его родной отец состарился и стал терпеть нужду, он, уже будучи известным и состоятельным городским врачом, взял старика в свой дом и до конца делил с ним кров и стол. Так это или нет, но история для тех лет вполне обычная и, кстати, прекрасно аттестует самого Илью Александровича.

На всех парах. Как в России появились пароходы Подробнее

На войне с эпидемией

Само собой, петрозаводскую гимназию Илья окончил блестяще, с похвальным листом. А потом уехал в столицу, в Военно-медицинскую академию. Специализировался по офтальмологии. Ему сразу же представился случай испытать свои силы в серьезном и трудном деле. На южной границе Российской империи вспыхнула эпидемия опасной и очень заразной болезни – трахомы.

Легкий на подъем, молодой дипломированный офтальмолог поехал на борьбу с этой напастью и своей энергичной и грамотной работой через год погасил начавшуюся эпидемию, По существу, спас от неминуемой слепоты многих и многих сынов Магомета. За это всемогущий эмир Бухары Сеид Абдул Ахат наградил лекаря из северной провинции России орденом Бухарской золотой звезды третьей степени, «дабы он, украсив ею грудь свою, пребывал к нам доброжелательным».

 

 

За свои деньги

Сразу после Средней Азии Шехман отправился на родину. Молодой, но уже с чином, орденом и российской серебряной медалью. Правда, медаль не военная, а коронационная, в память восшествия на престол Николая Александровича Романова, ставшего, как известно, последним русским царем. Статус ее не так уж высок, но это полновесная награда, до которой так охоч всякий российский чиновник, почитающий подобное украшение едва ли не целью жизни. А заслуги Шехмана были и без того достаточно высоки. В 1904 году он снова покинул Петрозаводск и отправился на Дальний Восток не за орденом, а все с той же целью – лечить глаза, спасать зрение раненых и больных.

Вернувшись на родину, он стал заново создавать офтальмологию на самом современном уровне. На свои деньги заказал проект и в 1909 году открыл губернское глазное отделение, оборудованное на уровне передовой медицины того времени. Работа по спасению зрения жителей Олонии была прервана из-за начавшейся Первой мировой и мобилизацией на фронт. По возвращению в 1918 году все нужно было начинать заново. В результате подвижнической профессиональной и организаторской деятельности Шехмана его больница вновь стала эффективно действующей. Власти республики признали заслуги доктора, присвоив лечебнице в 1929 году имя Шехмана. И никто не был удивлен, когда в 1937 году Илья Александрович стал Героем труда (еще не социалистического - в 1928—1938 годах было звание за заслуги в области производства, научной деятельности, государственной или общественной службы). Это и правильно: большая часть трудовой жизни Ильи Александровича протекала как раз до установления советской власти.

Скончался Илья Александрович Шехман 21 мая 1939 года. Похоронен на Неглинском кладбище Петрозаводска.