Сосна сосне рознь. Ценное дерево дало название деревням

Да-да, речь пойдет не о карельской березе, а о простой сосне, для которой у местных жителей было припасено более десяти непростых имен. И карелы никогда не ошибались, не путались в этих именах. Чтобы понять необычность  и жизненную необходимость оценки такого обычного дерева, обратимся  к официальным документам прошлых веков.

Тогда придерживались двух критериев оценки: лес строевой и дровяной. Промежуточного типа – смешанный (раньше использовали термин «мешаный»). Главенствующая порода строевого леса – сосна. Её больше всего в наших лесах, и это очень хорошо. Для человека сосна – самое ценное дерево не только из-за фитонцидов. Во-первых, это вечнозелёное хвойное, а значит, смолистое и долговечное (жить оно может до 500 лет!). Во-вторых, в лесах-сосняках деревья вырастают высокие, ровные и не сучковатые. Потому что сосна очень любит свет и изо всех сил старается не отстать в росте от своих соседей. В настоящем сосновом бору не часто увидишь молодые сосенки: они там просто не выживут. В хороших сосняках все деревья как на подбор. Раньше такие сосны называли корабельными. Целые рощи таковых усмотрел царь Петр в 1702 году на берегах Свири, что и было причиной учреждения Олонецкой верфи. Ровненькие, без сучка и задоринки, сосновые брёвна и доски до сих пор очень ценятся плотниками и столярами.

Шишкину понравилась рапамянтю

Такие стройные сосны растут в сосновых борах (бор – место, откуда что-либо берут, добывают. Если камень, значит, Каменный бор). А сосны, растущие не в лесу, а на поляне, выглядят совсем иначе. Им не надо тянуться вверх, к солнцу. Поэтому они больше растут не в высоту, а в ширину – ветвистые, с причудливо узловатым стволом. Такая одинокая кривобокая сосна приглянулась художнику Ивану Шишкину («Сосна на Валааме». 1858 г.). В 1916 году еще более живописное, раскидистое дерево остановило взгляд и объектив нашего замечательного фотохудожника Сергея Прокудина-Горского («Этюд. У водопада Гирвас»). Правда, карелы на такое дерево смотрели без поэтического восторга. Наоборот, неодобрительно называли его рапамянтю и не очень-то ценили: годится-де только на дрова. Хотя, конечно, для определенных целей именно сосновые поленья подходят как нельзя лучше. Например, в горнах для обжига керамики или фарфора требовалось так называемое длинное пламя. Сосновые дрова, в отличие от первосортных березовых и ольховых, – самое длиннопламенное топливо. Поэтому дровами из сухостойной сосны был в начале XIX века успешно заменен импортный каменный уголь для домен Александровского завода.

Сосновые деревни

Сейчас мы все деревья с пучками характерных длинных иголок и бронзовой корой именуем соснами. Но, например, северные карелы никогда не называли так конкретное дерево. Самое ценное, строевое-корабельное, они величали петяя (по-вепсски чуть-чуть иначе – педай, поэтому один из Ивановских островов носит имя Педай – Сосновый, а селение Педасельга переводится как Сосновая гряда).  Петяя и есть долговязая корабельная сосна. Состарится петяя – и становится она колви, начинает подгнивать, потому такое дерево идет уже только на топливо. Молодая, незрелая сосна называлась мянтю. Хонка – это сухая сосна, стоящая в лесу или на болоте. Деревня Гонганалицы (Хонгануал) в Пряжинском районе своим названием обязана этому дереву, в переводе на русский – Деревня под сухой сосной. Свое название было и у сосен, древесина которых закручивалась спиралью, по солнцу или против солнца. Свое имя и хозяйственное назначение было  и у сосен с сердцевиной, смещенной к краю. Из такой сосны под названием люлюс получаются, например, хорошие корыта, стойкие к сырости.

Пиратское оружие Петра I. Чем Олонецкая верфь снабжала русский флот Подробнее

Хворост мы не собираем

Вторым по значению был лес дровяной, к которому, как правило, относились все лиственные и хвойные, не годные на строительство. Дровяного леса на северо-западе России было всегда изобилие, особенно в пересчете на душу населения, которого и сегодня в Карелии не густо – меньше четырех человек на квадратный километр. На Русском Севере крестьяне и в средние века, и в новейшее время могли позволить себе еженедельную жаркую баню и каждодневную горячую пищу из русской печи.

Когда-то в активно заселяемых регионах Западной Европы тоже шумели густые леса – и жители прилежно изводили их на топливо. Но на рубеже 15 и 16 веков ввиду большой плотности населения рощи были почти сведены. Роскошью стала обыкновенная баня, не говоря уже о ванне с теплой водой. Простолюдины для своих очагов вынуждены были заготавливать хворост, подбирать буквально каждую веточку или щепку. Хворост – топливо неважное, дающее едкий дым. Поэтому заготовленный впрок хворост старались предварительно подготовить: вымачивали некоторое время в воде, а потом сушили. Только после этого можно было добиться бездымного пламени. И обычная крестьянская еда в средневековой Англии была не горячая овсяная каша, а драммак – овсяная мука (толокно), разведенная в холодной воде. Только с началом добычи ископаемого топлива – каменного угля – ситуация с мытьем и горячим питанием европейцев (сначала у британцев) стала меняться.

Откуда дровишки? Как отапливался Петрозаводск после революции Подробнее