Столовая в кафедральном соборе. Храм удалось взорвать со второго раза

Советской власти кафедральный Святодуховский собор на главной площади Петрозаводска был не нужен. Но взрывать добротное здание постройки 1872 года вначале не хотели – бесхозяйственно все-таки…

По стук алюминиевой посуды

29 июня 1930 года с собора сняли кресты. Кто-то из властей предложил устроить в помещении городскую столовую, а на хорах вечером пусть работает ресторан. Московские и ленинградские студенты, приехавшие на практику летом 1930 года уверяли, что их студенческая столовка кормила вдвое вкусней и вдвое дешевле. Под сводами церкви стоял неумолчный звон алюминиевой посуды (акустика!), а главный музыкальный инструмент — ложку — посетителю вручали при входе. И наоборот, отобедавшим та же ложка служила пропуском на выход.

 

 

В подвале новоявленной столовой было оборудовано огромное хранилище, куда, например, могли сгрузить целый эшелон арбузов для сезонной торговли. Грузовики АМО заезжали в одни ворота, разгружались и выезжали в другие. Вот каково было это самое грандиозное городское здание. Заведение бренчало ложками-вилками во имя выполнения промфинплана до самой переломной в истории России середины 1930-х годов.

Вожди дороже

Декабрь 1934 года перекроил сознание всей огромной страны. Она собиралась достойно увековечить память убитого вождя ленинградских коммунистов С.М. Кирова. Петрозаводск не добился высокой чести стать Кировозаводском, однако Кремль разрешил поставить ему хороший памятник. Для него наметили престижное место — площадь Свободы, бывшую Соборную.

Одна беда: площадь все еще «уродовал» собор, который даже лишенный крестов и внутреннего убранства, надменно подчеркивал духовную, а не мирскую сущность. И жалкими выглядели попытки властей загородить бывший собор огромными портретами вождей во время революционных праздников. Когда бронзовый Киров был готов, судьба кирпичного здания решилась однозначно — взорвать.

Из Ленинграда прислали специалистов, на счету которых была уже не одна расправа с подобными культовыми постройками. Верующие сделали последнюю попытку спасти собор — ходили по Голиковке, собирали подписи под жалобой всесоюзному старосте Калинину. Не успели. Исполком горсовета уже выписал у местного гарнизона требуемое варягами-взрывотехниками количество динамита. Взрыв назначили на ранний час в апреле 1936 года.

Водка из мха не пришлась по вкусу. А из хлеба - хороша и цены умеренной Подробнее

Пропажа бесценной фотографии

Как ни скрывали, как ни засекречивали, сведения о «часе икс» просочились в общество. Поэтому на деревянном Советском мосту и около городской электростанции были замечены праздные фигуры, явно не имевшие отношения к секретному государственному акту. Один молодой человек, Николай Савельев, скрывал под пальто категорически запрещенный в такой ситуации предмет — фотоаппарат Leica. Его Николай купил на свою первую зарплату и очень им дорожил. Он решил даже под угрозой конфискации своего фотосокровища запечатлеть для истории момент уничтожения храма.

Николай видел, как вдоль проводов, проложенных от электростанции к собору, несколько раз пробегали военные и штатские. Сообразил: проверяют целостность линии к электродетонаторам. И когда все проверяльщики скрылись в здании станции, понял: сейчас рванет. Достал аппарат и в этот же момент увидел, как собор вздрогнул, потом грохнуло, изо всех окон и дверей храма вырвались дымные струи. Успел несколько раз нажать на спуск, и все, снимать было уже нельзя, все заволокло пылью.

К удивлению Николая, собор остался стоять, только купола рухнули внутрь, да по стенам кое-где пошли трещины. Это он потом как следует разглядел на фотографии. Не смогли специалисты превратить хорошо спроектированное и выстроенное на совесть здание в груду щебня. Потом они оправдывались: это у нас пятый за всю практику такой крепкий орешек! Снова сели за расчеты и через пару дней в столь же ранний час устроили второй подрыв. На этот раз велели все окна окрестных зданий заклеить крест-накрест бумагой во избежание травмирования осколками. И в самом деле, новый взрыв взметнул из обезглавленного собора такой «фонтан», что спуск к пристани вплоть до кинотеатра «Красная звездочка» был сплошь усеян битым кирпичом. К 1 Мая от груды кирпичных глыб не осталось и следа.

 

 

Тайна исчезновения золотых часов

Фотографию Николай Савельев потом долго хранил в своем домашнем альбоме, берег его, возил с собой в эвакуацию. Он показывал ее многим, наверное, поэтому она и исчезла в один не очень прекрасный день. Обидно, снимок — убедительный документ жестокой эпохи...

Собор еще раз напомнил о себе в середине 1950-х годов. В это время на его фундаменте начали строить драмтеатр. Участвовал в земляных работах и мой сосед по гаражу Владимир Устинов. Вот его короткий рассказ о некоем таинственном случае.

Кто против Сталина? Как вождь разрешил покрасить церковные купола Подробнее

«Заглубились мы уже порядочно, как вдруг кто-то из экскаваторщиков зацепил ковшом непонятную штуковину. А она возьми и развались. Смотрим: мать честная, гроб это, а в нем — священник в полном парчовом одеянии. От самого-то, понятно, кости лишь остались, а украшения за версту видно, что золотые. Крест наперсный большой, и, что самое замечательное, — скатывается в песок какое-то металлическое яичко. Открыли его — часы-луковица. Золотые, между прочим. Только мы кинулись разглядывать их, вдруг сверху начальственный голос: «Руками ничего не трогать, отойти от гроба на пять шагов!» Оглянулись — а по краю котлована уже легавые (извиняюсь, милиционеры) с винтовками. И начальник пальчиком нас манит. Прораб, наверное, позвонил. Мы полезли было наверх, а кто-то спохватился: «Ребя, а где часы-то? Нету!»

Вот не поверишь, нас всех там перетрясли, а часов так ни у кого и не нашли. Кто-то прихватизиро­вал.»

Такой случай вполне мог быть — под алтарями православных церквей иногда хоронили самых достойных иерархов. А кафедральный собор — не исключение.